Привет, друзья! Продолжаем говорить о самых загадочных художниках Таганки.
В этот раз речь пойдет о Федоре Рокотове. Как и в первой части, мы исследуем жизненный путь великого художника и попытаемся найти место, связанное с пребыванием академика Рокотова на Таганке. Начнем.
Год рождения художника – 1736 – определяется по исповедным книгам московской церкви. Родился в деревне Воронцово, принадлежащей князьям Репниным. Сейчас это Юго-западный район Москвы. Петр Иванович Репнин в то время был озабочен превращением своего имения в Версаль. При П. И. Репнине был выстроен новый барочный господский дом, хозяйственные и служебные здания, устроены террасные пруды, французский парк и регулярный сад. Некоторые исследователи с основанием считают Федора Рокотова чуть ли не внебрачным сыном Петра Ивановича, но, как бы то не было, он был и оставался вплоть до заката династии Репниных на особом положении при этом семействе.
Другим покровителем юного Рокотова стал влиятельный сановник при дворе Иван Иванович Шувалов. По его инициативе в Петербурге была создана Академия художеств Известно, что именно Шувалов отвез в Петербург 19-летнего Федора Рокотова, подававшего надежды как живописец, работая в иконной лавке. Случилось это в 1755 году, когда влияние Репнина при дворе росло, а внимательный Шувалов был поглощен созданием Московского университета. С такими покровителями у Федора не было проблем с тем, чтобы сделать карьеру в столице. Он ее и начал делать, поступив в Сухопутный шляхетский корпус, поскольку в первые годы после приезда в Петербург писал в основном кадетов. После получения чина ротмистра, дававшего дворянство, он уволился с военной службы.
Однако главной страстью у Рокотова оставалась живопись, которой он учился у первоклассных приглашенных мастеров из Европы. В 1760 году, по словесному приказанию Шувалова, Рокотов был зачислен в Академию художеств. Петербургский период знаменателен еще и тем, что в 1762 году за портрет императора Петра III Рокотов получил звание адъюнкта живописи: его обязанностью стало наблюдение за занятиями учеников в классах Академии. В 1763 году был приглашён в Москву писать коронационный портрет Екатерины II. «Почти геральдический по своей отточенности профиль» так польстил императрице, что она распорядилась впредь изображать своё лицо по оригиналам Рокотова. В 1765 году, в день инаугурации Академии художеств, портретист был удостоен звания академика живописи и в соответствии с новым уставом Академии — чина капитана.
В 1766 году художник переехал в Москву и прожил здесь более сорока лет. Решение оставить Северную столицу и вернуться в Первопрестольную, вероятно, можно объяснить тем, что служба в Академии отнимала слишком много времени у живописца. К тому же в это время Рокотов лишился своих главных покровителей и единомышленников: президента Академии художеств Шувалова, место которого занял И.И.Бецкой.
С конца 1760-х до начала 1790-х годов академик Рокотов – главный портретист Москвы. И хотя он принимает заказы от госучреждений (например, написал портреты попечителей Воспитательного дома), он больше тяготеет к частной практике.
Московский период в творчестве Рокотова — время наивысшего расцвета его таланта. На этом этапе камерный портрет с характерными признаками (погрудное или поясное изображение с поворотом фигуры в три четверти) играет ведущую роль. Как правило, освещены лицо и одно плечо модели, фигура погружена в глубокий нейтральный фон, превращая трактовку лица в золотистое «сфумато» — мягкую светотень. Исключительная динамичность кисти порождает неповторимую одухотворенность образов, ощущение тайны внутреннего мира рокотовских персонажей.
Примерами подобных изменений служат портреты семейства Воронцовых, Струйских. Эталонным считается портрет — Александры Петровны Струйской, полный гармонии, женственной грации и чистоты. В композиции преобладают спокойные круглые линии, создающие мягкие ритмические повторы. Краски приглушены, создавая общий пепельно-розовый тон, оживленный желтым в цвете шали, приколотой к платью жемчужной брошью. Мягкий золотистый свет, падающий на фигуру слева, смягчает контуры, подчеркивая глубокий взгляд серьезных глаз, и заставляет ткани искриться. По теплоте и задушевности, женственности и обаянию это один из шедевров Рокотова.
В художественном наследии Рокотова нет признанного автопортрета. По некоторым признакам можно считать одну из первых картин «Портрет неизвестного в треуголке» (1757, Государственная Третьяковская галерея) изображением молодого живописца в период его военной службы.
Загадочным для исследователей остается личная жизнь Рокотова. Он не бедствовал, хот я за свои портреты просил совсем не большие по тем временам деньги. Более того, мог отказаться от заказов, либо подарить невыкупленные по каким-либо причинам портреты своим ученикам. Вот здесь хотелось остановиться поподробнее.
Мастерская Рокотова, в которой в разное время трудилось до 4 человек, плюс не менее 10 человек челяди, выдавала на-гора десятки портретов в месяц, но лишь на некоторые он ставил свой автограф. Мастерская располагалась на участке с шестью зданиями, который художник купил в 1781 году на углу Старой Басманной и Токмакова переулка.
Продал свою недвижимость Федор Степанович всего через 6 лет. Поразительным образом это совпало со временем опалы князя Николая Васильевича Репнина, екатерининского военачальника и двоюродного брата уже умершего к тому времени Петра Ивановича.
О последних годах жизни этого изумительного живописца известно, что в 1801–1804 годах он удалился в усадьбу Аниково Звенигородского уезда Московской губернии, купленную еще в 1790-х. Затем в 1806 году купил домовладение и поселился у Спасской заставы, на Воронцовской улице, недалеко от Новоспасского монастыря, в приходе церкви Сорока Севастийских мучеников.
12 декабря 1808 года знаменитый портретист скончался и был похоронен в Новоспасском монастыре (могила его не сохранилась). Наследниками его имущества остались племянники — отставной майор от артиллерии Иван Никитич Большой и штабс-капитан Иван Никитич Меньшой Рокотовы.
Воспоминания о некогда великом портретисте Федоре Рокотове исчезли довольно скоро. О нем просто забыли. Мне с трудом удалось установить место, где располагался участок 336 по улице Воронцовской, что в 3 квартале Таганской части, где находилась скромная усадьба гения, ставшая его прибежищем в последние 2 года жизни. Сейчас здесь Воронцовский переулок. Все, что напоминает о некогда знаменитом художнике, это памятный камень в Новоспасском монастыре.
Итак, подведем итог. Таганка чем-то приглянулась мастеру, а, может, название улицы – Воронцовская напоминали ему о детстве, проведенном в имении Воронцово. Нужно еще добавить, что окна его дома, согласно картам тех лет, скорее всего выходили на пустошь и дикий сад. Уверен, что просматривались и храмы Новоспасского монастыря, который, как мы знаем, и есть душа Таганки.
Ну, а у меня на сегодня все. Подписывайтесь на мой канал, ставьте лайки, пишите комментарии. Встретимся на улицах Таганки.
Сергей Кондратов
