Краткие сведения о Таганском районе. История слобод Таганки.
Таганский район — район Центрального административного округа Москвы. Расположен к востоку и юго-востоку от исторического центра города — Зарядья и Китай-города, по левому (северному) берегу реки Москвы. Району соответствует внутригородское муниципальное образование муниципальный округ Таганский. На 2023 год: численность населения района – 135106 человек (1.03 %, 30-е место по городу), площадь – 8,01 км² (0,31 %, 58-е место), плотность населения -16 867,17 чел/км² (40-е место).
Таганский район обладает внушительной территорией. Он простирается от Китайгородского проезда до Третьего транспортного кольца. Немалая часть административно-территориального образования находится в пределах Садового кольца. Про каждый отдельный участок района можно писать собственный материал.
Границы Таганского района (на Яндекс-картах)
История местности, которая сейчас является Таганским районом, началась задолго до появления слобод. Здесь, на левом берегу реки Москвы, возле устья Яузы, расположен Таганский холм — один из семи легендарных холмов.
По мнению историков, на этой возвышенности находилось одно из крупнейших домосковских поселений. Уже после основания Москвы через эти территории прошли дороги на Владимир и Коломну, определившие появление двух главных улиц района: Николоямской и Верхней Радищевской. Отдельные склоны Таганского холма имели собственные названия: Лыщикова гора, Вшивая горка, Красный холм, Крутицы.
Крутицы были заселены еще в 9-11 веках, а в 1262 году здесь был основан мужской монастырь и подворье, сохранившееся до сих пор.
Спустя почти век, в 1357 году на территории района был основан Андроников монастырь, в нем находится древнейший из сохранившихся московских храмов — Спасский собор (постройка 1420-х гг.), расписанный Андреем Рублевым.
В 1490 году вблизи Крутиц был основан еще один монастырь — Новоспасский.
В 15-16 веках территория будущей Таганки называлась Заяузьем, именно тогда она стала активно заселяться. Сюда были перенесены слободы ремесленников, работавших с огнем: гончаров и кузнецов. Также здесь появились великокняжеские и боярские сёла.
В это время Заяузье было ограничено с востока Земляным Валом с единственными воротами — Таганскими. За воротами, на будущей Таганской площади начал складываться один из крупнейших городских рынков. Перед воротами тоже строилось множество лавок.
К середине 17 века на территории района сложилась целая система слобод, а плотность населения стала одной из самых высоких в Москве. Тут существовали Стрелецкая, Иноземная, Кошельная, Котельническая, Тетеринская, Черная, Семеновская, Алексеевская слободы, слобода серебряников и, конечно же, Рогожская слобода.
Расскажем кратко о каждой.
Болвановская слобода располагалась недалеко от церкви Николая Чудотворца (Верхняя Радищевская улица, 20). Здесь проживали мастера, которые делали болванки из дерева. Их использовали для придания формы мужским головным уборам. Однако это лишь одна версия. Другая гласит, что “болванами” называли войлочные изображения ханов Золотой Орды. Московские князья давали им присягу перед татаро-монгольскими послами. В этих местах заканчивалась дорога, шедшая в Москву из Рязани и Орды, и именно здесь перед въездом в столицу останавливались восточные купцы, выплачивавшие тут необходимые таможенные и другие пошлины. Подтверждением этого является то, что летописью еще под 1380 г. упоминается проходившая здесь Болвановская дорога.
В районе улицы Солянка раньше находилась Певческая слобода. От неё остался лишь небольшой одноимённый переулок, что ведёт на Хитровскую площадь. Жили в слободе патриаршие певчие. То есть люди, которые исполняли церковные песнопения в основном в храмах. Тем не менее, они частенько работали при царском дворе, лично для патриарха или же вовсе – по заказу частных высокопоставленных лиц. За свой труд певчие получали не только денежное вознаграждение (оно делилось на всех), но и продукты. Кроме этого, певчие получали и другие доходы — деньги славленые, служебные, пошлинные, милостынные и наградные за отдельные богослужения.
Пожалуй, древнейшим поселением этого района являлось село Воронцово, располагавшееся на правом берегу Яузы, неподалеку от ее устья. Ныне о нем напоминает лишь название московской улицы Воронцово поле. По весьма обоснованному предположению И.Е. Забелина, оно обязано своим происхождением роду московских бояр Воронцовых, которым и принадлежало на рубеже XIV—XV вв. Позднее оно оказалось у Андроникова монастыря. Во второй половине XV в. эти земли у обители выменял великий князь Иван III, приступивший к созданию здесь одной из своих пригородных великокняжеских резиденций. В 1504 г. он завещал своему сыну Василию среди прочих и «селцо Воронцовское на Яузе, где мой двор». Этот загородный двор упоминается и позднее, когда в 1515 г. Василий III, «приехав в Москву, летовал в Воронцове на своем дворе». Он же приказал приезжему архитектору Алевизу Фрязину возвести в селе одну из первых каменных в Москве Благовещенскую церковь, здание которой, хотя и с многими переделками, уцелело до сих пор. Впоследствии она была более известна по своему приделу во имя пророка Ильи.
По соседству с Воронцовом уже в XIV в. располагался небольшой Лыщиков монастырь, в котором, по преданию, впрочем не подтвержденному документально, принял постриг брат знаменитого Сергия Радонежского Стефан. Он упоминается в завещаниях Ивана III и его внука Ивана IV, а о его местоположении можно судить по современному Лыщикову переулку.
Если в XIV—XV вв. земли вблизи Яузы представляли собой обширное княжеское владение, то в XVI в. ситуация здесь меняется. Воронцово превращается в одну из многочисленных московских слобод, в которой жили стрельцы – стрелецкую слободу. В конце XVII в. этот район считался землей стрелецкого полка приказа Степана Стрекалова. В XVII в. она насчитывала 135 дворов. Помимо стрельцов полка Стрекалова здесь известна и другая стрелецкая слобода, о существовании которой напоминает Николоворобинский переулок, получивший свое название от фамилии стрелецкого полковника Данилы Воробина, чей полк был поселен здесь, и приходской церкви Николая Чудотворца его стрельцов. Здешний деревянный храм документально известен с 1625 г. В 1688 г. он сгорел, но спустя два года начал строиться вновь, уже в камне, «на пожалованные из государевой казны для рождения царевича Алексея Петровича и за многие службы» стрельцам 550 рублей. Освящен храм был в июне 1693 г. и простоял на этом месте вплоть до 1932 г.
Недолгое время в XVII в. здесь также существовала небольшая иноземная слобода, которую населяли, по данным 1638 г., поляки и литовцы. Тогда здесь было 52 двора. Позднее, во второй половине XVII в., здесь появились грузины, которые возвели церковь Грузинской иконы Божьей матери на Воронцовом поле (нынешний переулок Обуха когда-то именовался по ней Кривогрузинским переулком). Но постепенно стрельцы вытеснили отсюда старых жителей за Яузу, где образовалась Новая Воронцовская слобода (в районе нынешней одноименной улицы). Основным здесь являлось ремесленное население. Яуза была надежной преградой для пожаров, и тут поселяются ремесленники, деятельность которых так или иначе была связана с необходимостью применения огня.
Между Яузским бульваром и одноимённой рекой находилась Серебряническая слобода. В память о ней осталось название переулка и набережной. Жили здесь мастера, которые по большей части делали монеты. Однако в их обязанности входило также производство серебряной посуды для царского двора. Кроме того, на московских рынках можно было купить украшения, сделанные обитателями слободы. Интересно, что заказчики не только платили за работу мастеров, но и предоставляли им сам материал – серебро. Часть мастеров получала регулярное «государево» жалованье, часть была вольнонаемной. Крупные серебряные изделия чаще изготовлялись на заказ, а серебряную мелочь — кольца, серьги, нательные кресты — можно было приобрести на рынке. Поскольку своего серебра на Руси практически не было, можно отметить своеобразие расчетов с серебряниками. Мастеру выдавалось серебро, как правило, иностранной монетой, шедшей в передел, в количестве, равном по весу готовым изделиям, и, кроме того, отдельно оплачивалась стоимость работы.
Рядом, на Яузской улице, находилась Кошельная слобода. Некоторые исследователи считают, что здесь проживали люди, которые изготавливали кошельки. Однако другие историки полагают, что название связано с рыбалкой. То есть с мешками, в которых перевозили свежий улов. Их называли “кошелями”.
Недалеко располагалась Котельническая слобода. Там жили котельники. Эти мастера производили металлическую посуду. В отличие от кузнецов, вырабатывавших железные изделия, котельники работали с медью и оловом. Из их мастерских выходили предметы домашнего обихода: котлы «медные поваренные», блюда оловянные, а также всевозможная церковная утварь — кадила, паникадила и т.п. Поскольку месторождений своей меди в средневековой Руси не было, сырьем для котельников обычно служил медный лом.
Здесь же была известна и Кузнецкая слобода ведомства Оружейной палаты. Ее центром являлась церковь Космы и Дамиана «в Старых кузнецах». Поселение кузнецов впоследствии было перенесено в Замоскворечье, где образовалась Новая Кузнецкая слобода.
Была на территории района и слобода, которой он обязан своим названием, – Таганская. Она располагалась между Садовым и Бульварным кольцом. Её жители прославились изготовлением подставок для походных котлов на трёх ножках. Это приспособление получило название “таган”. От него произошло наименование слободы, затем района.
Также внутри Садового кольца располагались еще три слободы – Кузнецкая, Гончарная и Тетеринская слободы.
Была известна Кузнецкая слобода ведомства Оружейной палаты. Ее центром являлась церковь Космы и Дамиана «в Старых кузнецах». Поселение кузнецов впоследствии было перенесено в Замоскворечье, где образовалась Новая Кузнецкая слобода.
Целый пласт названий, связанных с гончарами (Гончарные набережная, улица, проезд, два переулка), напоминают о существовавшей здесь в XVII в. Гончарной слободе. Ее главным храмом была церковь Воскресения Христова, «что в Гончарах». Она была восстановлена после Смуты около 1619 г., к 1649 г. ее перестроили в камне, а слобожане украсили изготовленными ими же изразцами. Рельефы изразцов содержали сюжетные композиции на тему обороны Троице-Сергиева монастыря от поляков. Хотя по существу храм являлся памятником одному из главных событий Смутного времени, он был разрушен в 1932 г. Слобода была одной из самых больших в Москве (в 1679 г. здесь отмечены 89 дворов) и здесь существовал второй приходский храм Успения Богородицы «в Гончарах, в Спасской слободе». По имеющимся данным он возник еще до Смутного времени начала XVII в., но затем довольно долго не восстанавливался и поэтому в 1632 г. был записан как «новоприбылый».
На месте современного Тетеринского переулка существовала небольшая (в 1632 г. всего 10 дворов) Тетеринская слобода, населенная дворцовыми каменщиками.
Церковь Симеона Столпника за Яузой на Николоямской улице обозначает место обширной Семеновской торговой слободы, получившей название по приходскому храму. По преданию, здешняя церковь была освящена 3 декабря 1600 г. Борисом Годуновым в память о дне своего венчания 1 сентября 1598 г., который пришелся на память этого святого. В 1657 г. этот храм показан каменным. В 1632 г. в слободе было зафиксировано 189 дворов, а к 1653 г. их число достигло 238 дворов.
Отдельно стоит сказать только о Рогожской ямской слободе. Она располагалась между Рогожским валом и улицей Сергия Радонежского. Центральной дорогой поселения считалась современная Школьная улица. Своё название слобода получила по городу Рогожь (сейчас это Ногинск), куда извозчики доставляли государеву почту и некоторые товары. В 1628 г. в ней было 67 дворов, а в 1653 г. уже 142 двора. Центральной улицей слободы считалась 1-я Рогожская (ныне Школьная). По воспоминаниям современников, в первой половине XIX в. она вся сплошь состояла из постоялых дворов, в которых останавливались все обозы, проходившие по Владимирскому и Рязанскому трактам. Слобода, уже включенная в черту города, процветала до тех пор, пока не провели железную дорогу.
Помимо ямской слободы в районе нынешней Николоямской улицы располагалась Алексеевская слобода, первые сведения о которой относятся к началу XVII в. Это была черная тяглая слобода, названная, вероятно, по церкви во имя св. Алексея, митрополита московского, здание которой стояло на Николоямской улице. Центральными здесь считались две улицы — Большая и Малая Алексеевские, в начале 1920-х годов переименованные в Коммунистические. В 1632 г. в слободе имелось 65 дворов, а в 1651 г. — уже 166 дворов.
Земли за Таганской заставой начали заселяться с XVII в., когда сюда переселили слобожан из Воронцовской слободы на Яузе и из Семеновской слободы в начале Таганской и Николоямской улиц. В 1639 г. они образовали Новую Воронцовскую и Семеновскую слободы. После перевода столицы в Петербург многих обитателей этих слобод переселили в начале XVIII в. на берега Невы, и, как следствие этого, здесь начали селиться купцы и мещане, не имевшие отношения к занятиям прежних обитателей этих мест. Во второй половине XVIII в. бывшая черная Семеновская слобода уже именовалась купеческой, а Воронцовская — «слободой разных чинов людей».
Также известным местом в Таганском районе является Крутицкое подворье. Оно расположено у одноимённой набережной. Своим названием обязано монастырю, который возник здесь в начале 14 века. Рядом проходил участок дороги из Золотой Орды в Москву. Сюда приезжали епископы из города Сарай в низовьях Волги, столицы государства татаро-монголов. Там было много пленников разных славянских народов. Правители Орды решили, что лучше всего управлять ими через священнослужителей. Поэтому в Сарай разрешили отправить православного епископа. А поскольку визиты епископа из Сарая в Москву были частыми, князь Даниил ещё в конце 13 столетия выделил кусок земли для строительства подворья. Там и появился впоследствии монастырь.
***
В начале 18 века, после отмены слободской системы, территорию района в основном заняли купцы и ремесленники. Здесь было несколько больших рынков. Один из них располагался на месте современной Таганской площади. Потом уже в 19 веке здесь даже появились торговые ряды, которые спроектировал известный архитектор Осип Бове. Кстати, сооружение простояло вплоть до 1960-х, когда начали реконструкцию площади.
В начале 18 века район оказался заселен весьма неравномерно: крупные жилые дворы в основном сосредоточились на Вшивой горке, на Яузе стояли многочисленные бани, пивоварни и мельницы, а в низине, ближе к валу преобладали большие дворы с огородами, почти без застройки.
В 19 веке Таганка сохраняла торговый характер, но в конце века стало появляться много промышленных производств. Например, в районе Воронцовской улицы. Большое количество фабрик (за счёт рабочих) сыграло немалую роль во время революций 1905 и 1917 годов. Интересно, что Таганский район стал первым в Москве, где в советское время построили новые дома. Здания появились на Динамовской улице (№9). И предназначались для работников завода “Динамо”.
Ещё одной, пусть и своеобразной достопримечательностью района, была Таганская тюрьма. Её открыли в 1804 году по указу Императора Александра I. Располагалось учреждение на современной улице Малые Каменщики. Даже в советские времена там содержалось несколько тысяч заключённых. Закрыли тюрьму только в 1960 году. Сами постройки уничтожили, за исключением пары хозяйственных. На освободившемся участке построили несколько пятиэтажек.
В 1936 году впервые появился Таганский район. Правда в те времена он не являлся центральным. Но его границы частично совпадали с тем, что мы видим сегодня. В 1960 район превратился в Ждановский. Местность, которая располагалась в пределах Садового кольца, отошла Кировскому району. В 1978 году территорию современного района разделили между Пролетарским и Ждановским. Нынешние границы Таганский приобрёл после административно-территориальной реформы 1995 года. Сегодня район является частью Центрального округа Москвы.
Справочно.
По материалам книги: Аверьянов К.А. «История московских районов» (2005).
Аверьянов Константин Александрович – доктор исторических наук, старший научный сотрудник Института российской истории РАН. Специализируется по истории древней и средневековой Руси, автор около 160 научных работ, в т.ч. монографий «Московское княжество Ивана Калиты» (М., 1994), «Купли Ивана Калиты» (М., 2001), «Сергий Радонежский. Личность и эпоха» (М., 2006)
Таганная слобода
Этот современный московский район получил своё название по Таганной слободе, одной из многих расположившихся в Земляном городе, между нынешними Бульварным и Садовым кольцами ремесленных слобод. Здесь жили таганники. Таганом называлась железная подставка (обруч на ножках) для котла или другой посуды, применяющаяся при варке пищи на открытом огне. В 1632 г. в слободе отмечено 93 двора. Ее центром являлась церковь Космы и Дамиана «в Таганной слободе», известная с 1625 г., хотя, судя по всему, она существовала раньше. В 1657 г. она показана деревянной, а в 1659—1662 гг. была перестроена в камне.
Болвановка
По преданию, ранее здесь находилось урочище Болвановка. Его место можно определить по церкви Николая Чудотворца на Болвановке, известной с 1632 г. и перестроенной в камне на рубеже XVII— XVIII вв. (Верхняя Радищевская ул., 20). По мнению П.В. Сытина, в XVII в. здесь находилась ремесленная Болвановская слобода, жители которой делали из дерева болванки для пошива мужских головных уборов. Другое объяснение связывает это название с тем, что на этих местах перед привезенными из Орды войлочными изображениями ханов — «болванами» — московские князья давали им присягу перед татарскими послами. И хотя второе объяснение ближе к истине, оно все же не соответствует действительности. В этих местах заканчивалась дорога, шедшая в Москву из Рязани и Орды, и именно здесь перед въездом в столицу останавливались восточные купцы, выплачивавшие тут необходимые таможенные и другие пошлины. Подтверждением этого является то, что летописью еще под 1380 г. упоминается проходившая здесь Болвановская дорога.
Певческая слобода
Что же касается территории Белого города, то в этой его части была известна лишь одна небольшая Певческая слобода патриарших певчих, о которой ныне напоминает лишь Певческий переулок, расположившийся между Маросейкой, Покровкой и Солянкой.
Православная церковь всегда имела для исполнения богослужебного пения особых певцов при каждом храме. Помимо этого приблизительно с XV в. существовали особые митрополичьи (затем патриаршие) певчие — т.н. патриаршие певчие дьяки и поддьяки. При патриархе Филарете (по данным 1626 г.) их считалось 29 человек, а к концу XVII в. их стало уже 50. Певчие дьяки (их всегда было 10 человек) разделялись на две статьи или станицы, по пяти человек в каждой. Певчие поддьяки образовывали шесть станиц, большей частью также по пять человек. Довольно часто к ним присоединялась еще седьмая станица, состоявшая из новичков. Все певчие дьяки и поддьяки делились по возрасту на больших (или возрастных) и малых (или недоростков). Возрастным певчим дозволялось вступать в брак. Обязанностью патриарших певчих являлось исполнение церковного пения при патриаршем служении. Нередко они пели в царском дворце или доме патриарха, а также на службах, заказываемых отдельными лицами. Патриаршие певчие в совершенстве знали самый употребительный и старый в русской церкви знаменный (или столповой) распев, большое и малое демественное пение. Также им было известно трехстрочное йение, а со второй половины XVII в. — греческий (большой и малый) распев. За свою службу певчие получали с патриаршего житного двора съестные припасы (до 400 четвертей ржи, столько же четвертей овса), а из патриаршей казны денежное жалованье (в 1626 г. 186 рублей на 29 человек, в 1698 г. — 309 рублей на 50 человек). Кроме этого, певчие получали и другие доходы — деньги славленые, служебные, пошлинные, милостынные и наградные за отдельные богослужения.
Воронцово
Пожалуй, древнейшим поселением этого района являлось село Воронцово, располагавшееся на правом берегу Яузы, неподалеку от ее устья. Ныне о нем напоминает лишь название московской улицы Воронцово поле. По весьма обоснованному предположению И.Е. Забелина, оно обязано своим происхождением роду московских бояр Воронцовых, которым и принадлежало на рубеже XIV—XV вв. Позднее оно оказалось у Андроникова монастыря. Во второй половине XV в. эти земли у обители выменял великий князь Иван III, приступивший к созданию здесь одной из своих пригородных великокняжеских резиденций. В 1504 г. он завещал своему сыну Василию среди прочих и «селцо Воронцовское на Яузе, где мой двор». Этот загородный двор упоминается и позднее, когда в 1515 г. Василий III, «приехав в Москву, летовал в Воронцове на своем дворе». Он же приказал приезжему архитектору Алевизу Фрязину возвести в селе одну из первых каменных в Москве Благовещенскую церковь, здание которой, хотя и с многими переделками, уцелело до сих пор. Впоследствии она была более известна по своему приделу во имя пророка Ильи.
По соседству с Воронцовом уже в XIV в. располагался небольшой Лыщиков монастырь, в котором, по преданию, впрочем не подтвержденному документально, принял постриг брат знаменитого Сергия Радонежского Стефан. Он упоминается в завещаниях Ивана III и его внука Ивана IV, а о его местоположении можно судить по современному Лыщикову переулку.
Стрелецкая слобода
Если в XIV—XV вв. земли вблизи Яузы представляли собой обширное княжеское владение, то в XVI в. ситуация здесь меняется. Воронцово превращается в одну из многочисленных московских слобод, в которой жили стрельцы. В конце XVII в. этот район считался землей стрелецкого полка приказа Степана Стрекалова. В XVII в. она насчитывала 135 дворов. Помимо стрельцов полка Стрекалова здесь известна и другая стрелецкая слобода, о существовании которой напоминает Николоворобинский переулок, получивший свое название от фамилии стрелецкого полковника Данилы Воробина, чей полк был поселен здесь, и приходской церкви Николая Чудотворца его стрельцов. Здешний деревянный храм документально известен с 1625 г. В 1688 г. он сгорел, но спустя два года начал строиться вновь, уже в камне, «на пожалованные из государевой казны для рождения царевича Алексея Петровича и за многие службы» стрельцам 550 рублей. Освящен храм был в июне 1693 г. и простоял на этом месте вплоть до 1932 г.
Иноземная слобода
Недолгое время в XVII в. здесь также существовала небольшая иноземная слобода, которую населяли, по данным 1638 г., поляки и литовцы. Тогда здесь было 52 двора. Позднее, во второй половине XVII в., здесь появились грузины, которые возвели церковь Грузинской иконы Божьей матери на Воронцовом поле (нынешний переулок Обуха когда-то именовался по ней Кривогрузинским переулком). Но постепенно стрельцы вытеснили отсюда старых жителей за Яузу, где образовалась Новая Воронцовская слобода (в районе нынешней одноименной улицы).
Основным здесь являлось ремесленное население. Яуза была надежной преградой для пожаров, и тут поселяются ремесленники, деятельность которых так или иначе была связана с необходимостью применения огня.
Серебряники
Серебрянические переулок и набережная сохранили память о слободе серебряников, в которой жили мастера денежного Серебряного двора, именовавшегося также и Троицким, по одноименной церкви. Церковь Троицы еще долго называлась «что в Старых Серебряниках», или «что в денежных мастерах». Она упоминается в 1620 г. как деревянная, а в 1657 г. показана уже каменной.
Серебряное литье, которым славилась Москва, начинает развиваться в ней с XIV в. Об этом свидетельствует существование специальной пошлины на серебряное литье, упоминающейся в духовной грамоте князя Владимира Андреевича Серпуховского начала XV в. Изделия московских серебряников ценились высоко. Крымский хан Менгли-Гирей в конце XV в. специально просил Ивана III прислать ему серебряные чары «доброго дела», вместимостью в два ведра, и серебряные кубки, соответствующие их размеру. «У нас так сделати мастера доброво не добыта, а у тебя, у брата моего, такие есть», — писал хан. При этом среди серебряников были не только русские, но и иностранцы.
По сведениям XVII в., серебряники находились в ведении Серебряного приказа, ответственного за изготовление серебряной посуды для царского двора. Часть мастеров получала регулярное «государево» жалованье, часть была вольнонаемной. Крупные серебряные изделия чаще изготовлялись на заказ, а серебряную мелочь — кольца, серьги, нательные кресты — можно было приобрести на рынке. Поскольку своего серебра на Руси практически не было, можно отметить своеобразие расчетов с серебряниками. Мастеру выдавалось серебро, как правило, иностранной монетой, шедшей в передел, в количестве, равном по весу готовым изделиям, и, кроме того, отдельно оплачивалась стоимость работы.
Кошельная слобода
В начале нынешней Яузской улицы когда-то стояла церковь Николая Чудотворца «в Кошелях». Это название указывает на существование здесь Кошельной слободы. В 1632 г. в ней значилось 24 двора. В литературе было высказано мнение, что здесь жили мастера, выделывавшие кошели для различных припасов. Однако в действительности кошельниками назывались рыбные ловцы, точнее люди, доставлявшие из ближайших подмосковных дворцовых сел свежую рыбу для нужд дворца. Ее они перевозили в особых «кошелях», откуда образовалось и их название. Здешняя церковь впервые упоминается в связи с московским пожаром 1547 г. В 1657 г. она упоминается как деревянная. Каменный храм на этом месте был заложен в 1692 г., но освящен лишь в 1706 г.
Котельническая слободе
Пять Котельнических переулков и набережная напоминают о Котельнической слободе, где жили котельники, изготовлявшие металлическую посуду. В отличие от кузнецов, вырабатывавших железные изделия, котельники работали с медью и оловом. Из их мастерских выходили предметы домашнего обихода: котлы «медные поваренные», блюда оловянные, а также всевозможная церковная утварь — кадила, паникадила и т.п. Поскольку месторождений своей меди в средневековой Руси не было, сырьем для котельников обычно служил медный лом. Слобода была небольшой — в 1632 г. в ней значилось всего 7 дворов. Но в 1654 г. среди владельцев здешних дворов уже не было ни одного котельника. Их приходским храмом была церковь Николая Чудотворца, «что в Котельниках», известная с 1625 г. В 1657 г. она значится уже каменной.
Кузнецкая слобода
Здесь же была известна и Кузнецкая слобода ведомства Оружейной палаты. Ее центром являлась церковь Космы и Дамиана «в Старых кузнецах». Поселение кузнецов впоследствии было перенесено в Замоскворечье, где образовалась Новая Кузнецкая слобода.
Гончарная слобода
Целый пласт названий, связанных с гончарами (Гончарные набережная, улица, проезд, два переулка), напоминают о существовавшей здесь в XVII в. Гончарной слободе. Ее главным храмом была церковь Воскресения Христова, «что в Гончарах». Она была восстановлена после Смуты около 1619 г., к 1649 г. ее перестроили в камне, а слобожане украсили изготовленными ими же изразцами. Рельефы изразцов содержали сюжетные композиции на тему обороны Троице-Сергиева монастыря от поляков. Хотя по существу храм являлся памятником одному из главных событий Смутного времени, он был разрушен в 1932 г. Слобода была одной из самых больших в Москве (в 1679 г. здесь отмечены 89 дворов) и здесь существовал второй приходский храм Успения Богородицы «в Гончарах, в Спасской слободе». По имеющимся данным он возник еще до Смутного времени начала XVII в., но затем довольно долго не восстанавливался и поэтому в 1632 г. был записан как «новоприбылый».
Тетеринская слобода
На месте современного Тетеринского переулка существовала небольшая (в 1632 г. всего 10 дворов) Тетеринская слобода, населенная вероятно, дворцовыми каменщиками.
Семеновская слобода
Церковь Симеона Столпника за Яузой на Николоямской улице обозначает место обширной Семеновской торговой слободы, получившей название по приходскому храму. По преданию, здешняя церковь была освящена 3 декабря 1600 г. Борисом Годуновым в память о дне своего венчания 1 сентября 1598 г., который пришелся на память этого святого. В 1657 г. этот храм показан каменным. В 1632 г. в слободе было зафиксировано 189 дворов, а к 1653 г. их число достигло 238 дворов.
Рогожская ямская слобода
Сама же Николоямская улица и переулки напоминают о ямской слободе. В XV в. здешние земли, принадлежавшие Андроникову монастырю, перешли к Ивану III, устроившему здесь сады. В XVI в. здесь поселяются ямщики, которых к 1671 г. сменили стрельцы. Главным храмом здесь была Троицкая церковь, известная с 1642 г. и снесенная к 1959 г. Что касается ямщиков, то их дома были перенесены несколько восточнее, по той же Николоямской улице, и их поселение получило название Рогожской ямской слободы, названной так по ближайшему к первопрестольной яму, находившемуся в селе Рогожь (ныне город Ногинск). В 1628 г. в ней было 67 дворов, а в 1653 г. уже 142 двора. Центральной улицей слободы считалась 1-я Рогожская (ныне Школьная). По воспоминаниям современников, в первой половине XIX в. она вся сплошь состояла из постоялых дворов, в которых останавливались все обозы, проходившие по Владимирскому и Рязанскому трактам. Слобода, уже включенная в черту города, процветала до тех пор, пока не провели железную дорогу.
Алексеевская слобода
Помимо ямской слободы в районе нынешней Николоямской улицы располагалась Алексеевская слобода, первые сведения о которой относятся к началу XVII в. Это была черная тяглая слобода, названная, вероятно, по церкви во имя св. Алексея, митрополита московского, здание которой стояло на Николоямской улице. Центральными здесь считались две улицы — Большая и Малая Алексеевские, в начале 1920-х годов переименованные в Коммунистические. В 1632 г. в слободе имелось 65 дворов, а в 1651 г. — уже 166 дворов.
Семеновская слобода
Земли за Таганской заставой начали заселяться с XVII в., когда сюда переселили слобожан из Воронцовской слободы на Яузе и из Семеновской слободы в начале Таганской и Николоямской улиц. В 1639 г. они образовали Новую Воронцовскую и Семеновскую слободы. После перевода столицы в Петербург многих обитателей этих слобод переселили в начале XVIII в. на берега Невы, и, как следствие этого, здесь начали селиться купцы и мещане, не имевшие отношения к занятиям прежних обитателей этих мест. Во второй половине XVIII в. бывшая черная Семеновская слобода уже именовалась купеческой, а Воронцовская — «слободой разных чинов людей».
Крутицы
Современные Крутицкие набережная, улица и переулки напоминают о Крутицах. Свое название это место получило по Крутицкому монастырю, возникшему в самом начале XIV в. Его возникновение самым тесным образом связано с историей Золотой Орды.
После монголо-татарского нашествия в столице Орды городе Сарае, лежавшем в низовьях Волги, очутилась масса пленников из славянских народов — различных мастеров и знатоков ремесел, которых захватили татары. Позднее сюда постоянно приезжало множество русских купцов и «гостей», торговавших со странами Востока. Татарские ханы прекрасно понимали, что могут удержать власть над огромным конгломератом народов с различными языками и верованиями только при помощи священнослужителей. В 1261 г. по ходатайству князя Александра Невского русским в столице Орды было дозволено проводить христианские богослужения. Тогдашний митрополит «всея Руси» Кирилл направил сюда православного епископа. Так была создана Сарская епархия Русской церкви, обнимавшая территорию Нижнего Поволжья, Приазовья и Северного Кавказа.
По различным делам сарским епископам приходилось нередко бывать на Руси, в том числе и в Москве. Для размещения епископа и его многочисленной свиты в столице Московского княжества ему необходимо было иметь свое подворье (резиденцию). Неудивительно, что оно возникло именно в Крутицах — ближайшем предместье Москвы, рядом с тем местом, где заканчивалась долгая и трудная дорога из Орды. По преданию, в самом конце XIII в. в Москву приехал сарский епископ Варлаам. По его просьбе московский князь Даниил выделил ему место для подворья. Вскоре здесь был поставлен деревянный храм, устроен обширный двор с различными постройками, огороженный деревянной стеной. Так возник Крутицкий монастырь. И после смерти Варлаама подворье оставалось собственностью епископов сарских и подонских и служило для их временного пребывания на случай приезда в Москву.
Сарские епископы продолжали жить в Сарае вплоть до XV в. Но после Куликовской битвы 1380 г. Золотая Орда вступила в эпоху упадка, а к середине XV в. Орда окончательно распалась на три ханства — Казанское, Астраханское и Крымское и целый ряд более мелких полунезависимых владений, постоянно враждовавших между собой. В бывшей столице Золотой Орды оставаться было просто небезопасно, и поэтому в середине XV в. епископ сарский Вассиан решает окончательно покинуть низовья Волги. Он постоянно живет на Крутицах и в итоге переносит сюда епископскую кафедру, а еще позднее образовалась самостоятельная Крутицкая епархия, куда входили церкви современных Калужской, Тульской, Орловской и части Московской областей. Слобода была небольшой. В 1632 г. в ней значилось всего 20 дворов.
За века своего существования Москва поглотила несколько сот деревень, сел и даже небольших городов, вошедших в современные ее границы. Ныне на их месте стоят новые московские кварталы, а о существовании прежних населенных пунктов напоминают лишь названия отдельных районов, улиц и площадей.
